– Очень, – махнул тот пятью гривнами. – Вообще не поднимешь...

– Ну, разве что на десять минут, – сдался охранник.

Пять гривен, за которые в обменнике давали ровно один американский доллар, голубым мотыльком исчезли в кармане униформы. В следующий миг охранник шагнул к шлагбауму и отцепил какой-то крючок. Бутафорские замки остались на месте, полосатая труба взметнулась в ночное небо.

«Рено» нырнул в огромный, казавшийся бесконечным павильон. Это была территория так называемого «поля чудес». Через четыреста метров Вахид повернул влево, и по сторонам замелькали самые разнообразные трусики, лифчики и гарнитурчики – голубые, сиреневые, красные, белые, черные, салатовые, прозрачные, полупрозрачные, на шнурках, пуговках, кнопках, «молниях» и без... Их в павильоне высели тысячи – до самого потолка. Не павильон был, а мечта фетишиста.

Вахид фетишистом не был. Недрогнувшей рукой он провел «Рено» через этот пестрый тоннель и только в самом конце затормозил. Само собой, выезд был перекрыт шлагбаумом с очень внушительными с виду замками. И Вахиду пришлось расстаться еще с одной купюрой.

Проезд был открыт, и микроавтобус покинул «поле чудес». Впереди была вторая контейнерная площадка. В отличие от хаотично застроенной Одессы, вторая контейнерная казалась шедевром архитектурной мысли.

Вдоль улиц возвышались аккуратно поставленные друг на друга морские контейнеры. Небоскребов здесь не было, высота строго ограничивалась двумя этажами. Через каждые сто метров улицы пересекали «авеню». По их сторонам лепились прилавки. «Авеню» были своеобразными гетто второй контейнерной площадки. Прилавки и павильоны в них принадлежали неграм, вьетнамцам, арабам и прочему интернационалу. Торговали на «авеню» очень дешевым, но дрянным товаром. Оптовых покупателей у иностранцев практически не было, поэтому ночью «авеню» затихали. Улицы же, наоборот, трудились в поте лица. Основные продажи происходили под луной. За каких-то два-три ночных часа на второй контейнерной площадке продавали товара на миллион долларов...

91

Виктор Логинов гнал «девятку» по овидиопольской дороге. Он здорово нервничал. Магомед, хозяин «Терека», решил не играть с ним в прятки. И выложил все, что знал о Лечи и Вахиде. Откровенность его объяснялась отчасти и тем, что он к делам чеченцев не имел никакого отношения...

История была для кавказцев обычная. Просто какой-то дальний родственник Магомеда после Нового года позвонил из Москвы. И попросил помочь обустроиться в Одессе двум чеченцам. Об этом дальнего родственника попросил какой-то «уважаемый человек» в Москве.

Магомед отказать, конечно, не мог. Да и вскоре появившиеся в Одессе Лечи и Вахид его, в общем-то, не напрягали. Магомед и помог-то им по мелочам. На недельку поселил на своей даче, пока «чехи» не обзавелись собственным жильем, да дал пару деловых советов – насчет того, куда лучше вложить деньги и как бизнес правильнее оформить...

Вот и все. Логинов Магомеду верил. Чеченцам просто нужно было раствориться в Одессе, и благодаря землякам с Кавказа они этого добились. А в свои истинные цели они, конечно, ни Магомеда, ни кого другого не посвящали.

Но Магомед был мужик неглупый. И знал о чеченцах довольно много.

Один раз Лечи неосторожно позвонил ему с домашнего телефона. И номер высветился на дисплее. Купить программу УВД с адресной базой данных в Одессе, как и в любом городе, было нетрудно. Так Магомед узнал адрес чеченцев. А поскольку свой бизнес и машины они оформляли у рекомендованного Магомедом нотариуса, то дагестанец имел на них практически исчерпывающее досье...

И это досье, казалось бы ненужное, в конце концов очень пригодилось Магомеду. За него он выторговал себе жизнь, поскольку решил, что чеченцы в Москве сделали что-то не так. Может, банк какой крупный кинули, может, выручку за тонну кокаина позабыли отдать...

Но это были их проблемы, в которые дагестанец не хотел вникать. Он раскрыл Виктору свое досье со всеми подробностями. И Виктор отправился чеченцев искать. Сперва по адресу...

Однако там их не оказалось. В этом не было бы ничего странного, если бы не стоявшая у дома «девятка». И Логинов понял, что чеченцы что-то заподозрили.

И вот теперь он мчался на седьмой километр овидиопольской дороги. И надеялся, что ему повезет. Потому что в противном случае насторожившиеся Лечи и Вахид просто растворятся на Украине...

92

«Рено» повернул вправо. Микроавтобус последовательно миновал Зеленую, Бирюзовую и Голубую улицы. За ними последовали Абрикосовая, Грушовая и Виноградная. Чеченцам надо было на Банановую. Однако проезд к ней перекрыл большой микроавтобус «Мерседес», из которого выгружали тюки.

Вахид покосился на хмурого Лечи, врубил заднюю передачу и чуть вернулся назад. Свернув на Виноградную, он проехал метров двести и обнаружил впереди еще один затор. Им не везло, хотя ничего удивительного в этом не было. Ночь – самое горячее время на второй контейнерной.

– Попробую объехать, – сказал Вахид.

Сдав назад, он посмотрел влево. Там протиснуться не было никакой возможности. А вот справа прилавки были сложены на ночь. Вахид вывернул руль и начал осторожно сдавать назад. За две минуты он все-таки вписался в поворот, разминувшись с контейнерами буквально в нескольких миллиметрах.

Выехать на Банановую тоже оказалось не так просто. Но пару минут спустя «Рено» уже катил в конец улицы. Предпоследний сдвоенный контейнер принадлежал чеченцам. Точнее, был оформлен на фиктивные документы Лечи.

«Первый» этаж Абдарханов для конспирации сдавал в аренду. Ведь месячная арендная плата за один контейнер составляла на второй площадке около двух с половиной тысяч долларов. Если бы купленные контейнеры стояли закрытыми, это поневоле привлекло бы внимание.

Проехав до угла, Вахид остановил «Рено». Справа проплыл гостеприимно распахнутый, ярко освещенный нижний контейнер. Двое продавцов – Саша и Маша – уже заняли в нем свои боевые посты. Однако ввиду отдаленного географического положения приезжим коммерсам требовалось время, чтобы добраться сюда. Поэтому продавцы пока что прихлебывали чай и болтали.

В контейнерах напротив была практически та же картина. Только чуть поодаль пара очумевших от дальней дороги покупателей с полосатыми турецкими сумками недоверчиво таращилась на вывешенные на стойке джинсы. Кроме этих ранних пташек на горизонте виднелось еще несколько потенциальных клиентов. В общем, ничего подозрительного...

Однако Лечи Абдарханов не спешил покидать микроавтобус. Взгляд его был настороженным и подозрительным. Он быстро посмотрел в оба зеркала, потом повернул голову к продавцу, вынырнувшему из-за угла с тележкой.

– Кофе! Чай! Капучино! Прохладительные напитки в ассортименте! А также новинка – каркаде! Нежный аромат суданской розы принесет вам успех в торговле!

Вахид спросил:

– Идти?

– Давай! – кивнул Лечи. – Ставь лестницу, открывай! Я сейчас!

Вахид распахнул дверцу и выпрыгнул из микроавтобуса. Сквозь щель между распахнутыми воротами и контейнером он увидел грудь Маши и невольно сглотнул слюну.

Маша и Саша были типичными реализаторами. Обоим чуть за двадцать, в голове ветер. Главным достоинством Маши была грудь. Сама девушка была не то чтобы худенькой, но вполне среднестатистической комплекции.

А вот грудь имела просто-таки выдающуюся.

Именно своей грудью Маша и завлекала покупателей. Все было давно отрепетировано. Когда народа становилось побольше, Саша выставлял стул за воротами, а Маша в ярком топике на него садилась.

Когда очередной Васек из Чугуева при виде Машиной чудо-груди впадал в ступор, из контейнера выскакивал Саша. И начинал нести ахинею насчет товара. Давалось это ему легко, поскольку в его голове умных мыслей было мало, а глупостей под завязку...

Но пока что клиент не пошел, и в контейнере велся ленивый разговор ни о чем.